Портнягин Д. В. Об исторической достоверности художественной прозы Шиллера
Д. В. Портнягин
Об исторической достоверности художественной прозы Шиллера
УЧЁНЫЕ ЗАПИСКИ
ШАДРИНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА
ВЫПУСК 10 ФИЛОЛОГИЯ. ИСТОРИЯ. КРАЕВЕДЕНИЕ
Шадринск, 2005
немецкого классика литературы ясно, что тогда в наибольшей степени соответствовала его внутренним устремлениям историческая наука. 1)»Жизнь Шиллера» (The Life of Friedrich Schiller, 1825), где, по словам Гёте (Goethe, 1749-1832), он судит о писателе «так, как, пожалуй, не сумел бы судить ни один немец» (21,241), охарактеризовал этот период следующим образом: «Schiller was, i).2)»достоверности» (Wahrheit) была для него «переходной формой» к написанию чисто исторических исследований, работа над которыми, в свою очередь, послужила подспорьем при создании драм на соответствующие темы.3 В собственно же исторических сочинениях исследователи отмечают прежде всего именно повествовательный талант автора. 4
Уже первый опыт художественного повествования в прозе5Источник: Литература Просвещения )»Великодушный поступок из новейшей истории» («Ei), хотя, в силу своей лапидарности, он и не выходит за рамки «анекдота» из частной жизни двух немцев. Этот «анекдот», с гордостью пишет молодой автор, имеет «неотъемлемое достоинство» (2a, 311; пер. М. П[огодина]): он правдив. Случай преподносится Шиллером в виде действительного происшествия.6)»Преступник из-за потерянной чести» («Der Verbrecher aus verlore) носит подзаголовок «Истинное происшествие» («Ei) (4a, 493, пер. И. Каринцевой). Новелла представляет собой художественную обработку истории подлинного7 исторического лица .8Источник: Литература Просвещения ). Во вступлении Шиллер сам рассуждает о себе не как о рассказчике, но как об «историографе».)»Завтрак герцога Альбы в Рудольштадстском замке в 1547 году» («Herzog vo) , как следует из подзаголовка, является «отрывком из хроники» («Bruuml;hstuuml;ck aus ei) (4a, 519, пер. Т. Кондаковой). В основе этого произведения лежат подлинные события, в центре которых волею судеб оказался крёстный Шиллера вюртембергский полковник Ригер (Rieger, 1702(?) .10
Так же и «Духовидец» (Der Geisterseher, 1787 замечателен тем, что поводом к его написанию послужил целый ряд исторических событий до господства правила cujus regio ejus religio (т. е. «чья власть, того и вера» (16, 30)).11Источник: Литература Просвещения )»воспоминаний графа фон О**» (4a; 533, пер. Р. Райт), по сюжету ; при этом его пером будет водить «чистая, строгая истина». В письме Кёрнеру от 12 марта 1789 года Шиллер, в связи с подготовкой издания памятников мемуарной литературы, обобщает свои представления о последних. 12 Читатель, хорошо знакомый с содержанием «Духовидца», в вышеупомянутом письме найдёт точное описание схемы художественного построения романа.
Наконец, описываемый аспект творчества немецкого классика в некоторой мере проявился и в том, что в начале 1790-х годов писатель задумывался о создании эпоса с Густавом Адольфом (Gustav II Adolph, 1594 в качестве главного героя, тем самым пытаясь запечатлеть крупную историческую личность на страницах произведения повествовательного рода. 13
Возникает вопрос, чего пытался достичь автор, заимствуя темы для своих «wahre Geschichte) в качестве профессора истории Йены Шиллер говорит: «-Богата и многообразна область истории, в круг ее входит весь нравственный мир» (4б, 10).
Нужно принять во внимание, что понятие морали в XVIII столетии объединяло в себе все нравственные достоинства человека, которые отличают его в окружающем мире. Понимание этого помогает определить точку, где сходятся Шиллер-писатель, Шиллер-историк, и Шиллер-философ. Одно из глубочайших убеждений Шиллера состоит в том, что человек, будучи постоянно окружён физическими силами, вынуждающими его подчиняться законам необходимости, может, посредством героического сопротивления этим силам, добиться внутренней и внешней свободы. Придерживаясь своих моральных убеждений, человек совершенствуется, тем самым обретая нравственное достоинство. Эта определяющая высокоморальную личность закономерность применима и к поступкам в частной жизни, и к действиям человеческих общностей, которые формируют всемирную историю. Таким образом, История : «-О, как мне гадок становится этот век бездарных борзописцев, лишь стоит мне почитать в моем любимом Плутархе о великих мужах древности» (5, 14; пер. Н Манн).17
Великие люди под тяжестью лишений прилагали необходимые моральные усилия, дабы сохранить своё человеческое достоинство и личную свободу. 18 Следовательно, у человека, очутившегося в драматических обстоятельствах, имеется подсказанный Историей выход, а именно: сохранение (или, при необходимости, повторное обретение) нравственного достоинства усилием моральной воли. Конечно, подобным действиям часто сопутствуют многочисленные опасности.
В «Предисловии к «Истории Мальтийского Ордена, обработанной по Верто г. М. Н.» («Vorrede zu: Geschichte des Maltheserorde) Шиллер утверждает, что «нравственное достоинство человека состоит в господстве его идей над чувствами» (2б, 457, пер. В Чешихина). После прочтения этих строк становится ясно, насколько был прав Бенно фон Визе, говоря о том, что проза Шиллера коренится в традиции «moralische) Гёте. Старик, рассказавший новеллу, назвал ее «moralische Erzauml;hlu). Согласно его объяснению, «-лишь тот рассказ заслуживает названия морального, который показывает, что человек способен поступать вопреки своему желанию, когда видит перед собой высокую цель (1, 157). Принимая во внимание гётевское определение новеллы как «свершившегося неслыханного события» (21, 211), можно заметить, что у Шиллера две формы («) тесно взаимосвязаны.20
Проявившееся во многих произведениях, не исключая и художественную прозу, обострённое внимание Шиллера к философским и нравственным проблемам, связанным с понятиями «Право» (Recht), «Свобода» (Freiheit), «Мораль» (Sittlichkeit), «Воля» (Wille), «Достоинство» (Ehre) .
В силу вышеизложенных причин, между историческими драмами Шиллера и его прозой немало общего. Сходство проявляется прежде всего в том, что героям прозы, как и драматическим персонажам, приходится вступать в противоборство с беззастенчивыми интриганами вроде Вурма (Wurm) из «Коварства и Любви» (bdquo;Kabale u) и Мартиненго (Marti) из новеллы «Игра судьбы».
С точки зрения анализа внутреннего состояния человека, нет никакой принципиальной разницы между Христианом Вольфом из «Преступника из-за потерянной чести», когда он оказывается «у края скалы, нависшей над глубокой пропастью» (4а, 509) и Карлом Моором из «Разбойников», говорящим: «-Вот я стою у края ужасной бездны» (5; 119), из одноимённой трилогии (опубл. 1800). А вывод о том, что Валленштейн пал «не потому, что был мятежником, но стал мятежником, потому что пал» (2б, 173); из-за того, что «-козни лишили его, быть может, того, что дороже и жизни и власти , в кульминационные по драматическому напряжению моменты испытывают душевное просветление. Можно предположить, что Армянину в «Духовидце» предстояло бы пережить нечто подобное, доведись Шиллеру закончить свой роман.
Использование письменного послания как технического вспомогательного средства, влияющего на развитие сюжета и пристрастие Шиллера к образу «возвышенного» («erhabe)) или «благородного» («Edelverbrecher» (10; 528)) преступника наряду с другими «излюбленными приёмами» рассмотрены Гансом Эверсом (Ha) в его послесловии к «Духовидцу». 22
Одновременно с общими для исторических драм и прозы Шиллера моментами, необходимо отметить и определённые особенности. Прежде всего, Шиллер-драматург помещает своих героев в центр круговорота политических событий, тогда как Шиллер-прозаик не даёт повествованию выйти из берегов частной жизни персонажей, оставляя Истории роль постройки декораций, на фоне которых развивается сюжет. Существуют и чисто родовые отличия (которые заслуживают более подробного рассмотрения).
В целом же, возвращаясь к вопросу о «правдивости» в художественной прозе немецкого классика, можно говорить о том, что между Шиллеровым восприятием истории и его изображением человеческой драмы (будь то пьесы или новеллы) не обнаруживается принципиальной разницы. Тем самым подтверждается идейно-философская общность ранних (в основном, относящихся ко времени создания «Дон Карлоса» («Do)) произведений Фридриха Шиллера (художественной и исторической прозы, драм, философских работ), что оказало существенное влияние на его дальнейшее творчество; при этом в прозаических сочинениях «проявился тройственный дар Шиллера как поэта, философа, историка» (19; 499). 23
Примечания
1. См., напр., письмо Кёрнеру (Kouml;r) от 15 апреля 1786 г. (3б, 134).)»-На самом деле, Шиллер начал уставать от художественного письма. lt;-gt; Некоторое время он колебался, не зная, что предпочесть; наконец, его помыслы обратились к Истории» (пер. Д. Портнягина).
3. См.: Меринг (15, 635), Шиллер (20, 177).
4. См., напр.: Славятинский (19, 487), Шиллер (20, 174), Манн (28, 108), vo).
Кстати, сам Шиллер прекрасно осознавал свои достоинства и недостатки как историка, о чём и написал Кёрнеру от 17 марта 1788 г. (3б; 214). Между тем, убедительность повествовательного дара писателя иногда приводила к поразительным результатам: Вольфганг Шильд (Schild (33, 114)), ссылаясь на Куно Фишера (Fisher K. Schiller als Philosoph. Bd. I. , сообщает о том, что статистическое бюро в Штутгарте, основываясь на «Преступнике из-за потерянной чести» Шиллера, информировало в 1844 году о том, что хозяином тамошнего постоялого двора в свое время был разбойник Христиан Вольф (Christia), при том, что настоящего бандита звали Иоганн Фридрих Шван (Schwa), 1729-1760). Сейчас, правда, возникает сомнение, не было ли это своего рода «материализовавшейся легендой» вроде позднейших квартиры Холмса на Бейкер-стрит в Лондоне или дома Раскольникова в Санкт-Петербурге.
См. также мнение Гёте по вопросу об отношении писателей к соблюдению исторической правды в своих произведениях: (21, 215-216).
5. За исключением «Прогулки под липами» («Der Spazierga) ) некоторых эпизодов из «Разбойников» («Die Rauml;uber», изд. 1781, пост. 1782), которые, при ближайшем рассмотрении, не относятся к повествовательному роду. См.: рассказ Швейцера (Schweizer) и Роллера (Roller) о поджоге города и бегстве с виселицы в 3 сцене II акта (5, 53-55); рассказ Франца Моора (Fra) о своём сне в 1 сцене V акта (5, 103-105).
6. Каковым он, впрочем, и является , Borcherdt (8a, 401), Koopma), vo).
7. Дело А 209/2049-2054 в «Актах инквизиции» Главного государственного архива Штутгарта; см.: (33, 59ff).
Об историческом Зонненвирте см.: Elbe), Stoeszlig; (34), McCarthy, «Wirku).
8. Подр. см.: Горнфельд (2а, 624), Лозинская (4а, 689-690), Borcherdt (8a, 402-404), Buchwald (22, 70), Koopma), Rudolph (32, 418), Schild (33, 113-114), Storz (35, 174, A), vo), (37, 300).
9. Подр. см.: Borcherdt (8a, 408-409), Koopma). В примечании 30, 9 (S. 410) H. H. Borcherdt рассматривает ошибку Шиллера в указании источника. Такого рода ошибка стала возможной именно потому, что писатель держал рукопись в собственных руках и был знаком с её содержанием.
10. Подр. см.: Горнфельд (2а, 624-625), Лозинская (4а, 691-692), Borcherdt (8a, 410-412), Goedeke (26, 15), vo).) (27, 227-228), Storz (35, 179-181), vo).
12. См.: Шиллер (20, 175), Buchwald (22, 71).
13. См.: Goedeke, раздел «Epische Plauml;).
14. В отличие, например, от вариантов дальнейшего развития событий в «Духовидце», подр. об этом см.: Горнфельд (2а, 626), Эверс (6, 375).
15. См.: (2а; 311). Мысль о двойственности природы человека , в предисловии к «Разбойникам» (1781), в «Преступнике из-за потерянной чести» (1786). Ранее эта мысль присутствовала у Галлера (Haller, 1708-1777) в стихотворении «Geda).
16. Подробнее об этой стороне творчества Шиллера см.: Dau (24), MсCarthy (29).
См. также письмо Шиллера Кёрнеру от 17 марта 1788 года (3б, 214).
17. В связи с этим вспоминается разговор Гёте с Эккерманом (Eckerma) от 23 июня 1827 года, изначально посвящённый Мандзони (Ma), в ходе которого, однако, Гёте делает замечание, касающееся Шиллера: «-Мандзони .
18. В 5-м параграфе своей медицинской диссертации Шиллер, отдавая должное историческим примерам фантастической стойкости (Муций Сцевола), тем не менее оставляет первенство за «животными ощущениями». В качестве иллюстрации он приводит эпизод из «Уголино» («Ugoli) Герстенберга (Gerste) (2б, 480-481). Насыщенность сугубо научного труда ссылками на драматические произведения, в том числе и на самого себя в виде никогда не существовавшего Krake`а («Life of Moor», Tragedy by Krake) .
19. «-Die Prosa Schillers wurzelt ).)»Преступником-» концовке, Шиллер в предисловии прямо называет «Разбойников», по определению автора, «драматическое повествование» (3а, 5, пер. Н. Славятинского) (т. е. «пьеса для чтения» — [Д. П.]), одной из ряда «нравственных книг» (3а, 8). Более того, в самом «Преступнике из-за потерянной чести», расуждая о двух методах трактовки истории, писатель сожалеет об утрате поучительности; см.: (4а, 496).
См. также: Бент (11, 10), и немецким «moralishe) Шиллер объясняет гибель Валленштейна (1583-1634) тем, что «иезуиты никогда не могли простить ему того, что он насквозь понимал их систему» (2б, 172, пер. А. Горнфельда]. Для читателя, знакомого с комментариями к «Духовидцу», не секрет, что почти все исследователи видят за злоключениями принца заговор иезуитов.
22. См.: (6, 374-379), (10, 523-529).
23. О связи «Духовидца» с философскими работами Шиллера свидетельствует сам факт присутствия в романе «философской беседы» («Das philosophische Gesprauml;ch»), которая вошла в окончательную редакцию книги в сильно урезанном виде; немецкие академические издания преподносят полный текст этого теоретического отступления отдельно. Русский перевод данного философского этюда не обнаружен; вошедший в основной текст романа вариант содержится в 4-м письме барона фон Ф*** (Baro) начиная со слов «-Значит, по-вашему-» и заканчивая фразой «-Я хотел пасть, чтобы уничтожить все силы, питавшие источник моих страданий» (4а, 611-615].
Подробнее о «философской беседе» см.: Mouml;rtl [30]. Отдельные моменты, сближающие научные работы Шиллера с его новеллой «Преступник из-за потерянной чести», упомянуты в: Портнягин (17).
Источники
1. Гёте И. — В. Собр. соч.: В 10 т. Под. ред. А. Аникста и Н. Вильмонта Т. III; б) т. VI.
3. Шиллер Ф. Собр. соч.: В 8 т. / Под общ. ред. Ф. П. Шиллера. т. 3. Драмы. Проза / Пер. с нем; Комм. Л. Лозинской; б) т. 4. Истор. сочинения. Статьи / Пер. с нем. под ред. Е. Ф. Книпович; Комм. Н. Тер-Акопян.
5. Шиллер Ф. Разбойники. Коварство и любовь: Пьесы. . / Пер. с нем. Р. Райт, Е. В. Головина. .
7. Goethe I. W. Sauml;mtliche Werke. Propilauml;e)auml;) u).).).
15. Меринг Ф. Литературно-критические статьи. «Преступник из-за потерянной чести» // Актуальные проблемы анализа художественного произведения : Сб. научных трудов. ) .
19. Славятинский Н. А. О «Валленштейне» Шиллера. // Шиллер Ф. Валленштейн: Драматическая поэма / Изд. подгот. Н. А. Славятинский. .
22. Buchwald R. Schiller. ), XVI Jahrga)uuml;ller-Fra) Im Auftrag der Deutsche). . Mo) Dime