Творчество А. П. Платонова занимает особое место в литературе XX в. Необычна для советской литературы его любовь к слабым, беспомощным, одиноким и забытым. Его произведения отличает неповторимая манера письма. Читая Платонова, мы, по определению А. Д. Шинделя, «…спотыкаемся о каждое его слово, которое, как материальная преграда, то и дело возникает по ходу нашего движения. спотыкаемся о мысли и поступки людей, которые ничего о себе не знают и на обломках погибшей жизни строят что-то свое, объединенные мечтательным состоянием, но мечтают все о разном».1
«Неправильной прелести языка» писателя посвящено много литературоведческих работ. Языковые аномалии в его прозе изучены и систематизированы. Но тайна того явления, которое называется «язык Платонова», все равно остается.
И все же значение Платонова для русской культуры состоит не в стилистическом новаторстве и не в особом качестве гуманизма, а в том, что он глубже других понял трагизм произошедшего в эпоху «утопических преобразований» и единственный из писателей (как считают современные исследователи) сумел это адекватно изобразить на своем необычном языке. Данное обстоятельство и ставит Платонова на особое место в русской литературе XX в.