Эрнст Теодор Амадей Гофман крупнейший представитель немецкого романтизма

Биография Гофмана воплощает противоречия романтической личности, вынужденной жить в чуждом ей обывательском мире. От природы он был гениально одарен. Его величайшей страстью была музыка, не случайно он заменил свое третье имя Вильгельм, данное ему родителями, на второе имя Вольфганга Амадея Моцарта.

Гофман написал первую немецкую романтическую оперу «Ундина» (1814, пост. 1816). Он был замечательным художником и великим писателем. Но родился Гофман в чопорном и скучном Кенигсберге в чиновничьей семье, там же учился на юридическом факультете университета, затем был на государственной службе в различных городах. Нашествие французов, заставшее Гофмана в Варшаве (1806), лишило его работы и заработка.

Гофман решает посвятить себя искусству, служит дирижером, дает уроки музыки, пишет музыкальные рецензии. После поражения Наполеона Гофман с 1814 г. снова на государственной службе в Берлине. Образ Крейслера. Этот переходящий из произведения в произведение романтический персонаж, наиболее близкий автору, его альтер эго, впервые возникает в очерке-новелле «Музыкальные страдания капельмейстера Иоганнеса Крейслера» (1810), одном из первых литературных произведений Гофмана.

Автор ведет игру с читателем, придумывая неожиданные композиционные ходы. Текст — это якобы записки музыканта Крейслера на издании нот вариаций И. С. Баха. Он делает заметки о прошедшем вечере в доме тайного советника Редерлейна, где принужден аккомпанировать бездарным дочерям советника Нанетте и Мари. Гофман прибегает к иронии: «… Фрейлейн Нанетта кое-чего достигла: мелодию, слышанную всего раз десять в театре и затем не более десяти раз повторенную на фортепиано, она в состоянии спеть так, что сразу можно догадаться, что это такое».

Затем — еще большее испытание для Крейслера: поет советница Эберштейн. Потом гости начинают петь хором — а рядом идет игра в карты. Писатель так передает этот эпизод: «Я любила — сорок восемь — беззаботно — пас — я не знала — вист — мук любви — козырь». Крейслера просят сыграть фантазии, и он играет 30 вариаций Баха, все более увлекаясь гениальной музыкой и не замечая, как все гости разбегаются, его слушает лишь шестнадцатилетний лакей Готлиб.

В очерке появляется характерное для Гофмана разделение людей на музыкантов и «просто хороших людей». Уже в этой новелле Гофман пользуется характерным для его последующего творчества приемом — показом событий с двух противоположных точек зрения: Крейслер видит в гостях, занимающихся музицированием, обывателей, в то время как они видят в Крейслере занудного чудака. «Фантазии в манере Калло». «Крейслериана».

В 1814 г. вышел первый том сборника «Фантазии в манере Калло», в который помимо новелл «Кавалер Глюк» и «Дон Жуан» Гофман включил цикл «Крейслериана», состоящий из шести очерков-новелл. В четвертом томе (1815) появляется еще семь произведений этого цикла. В 1819 г. Гофман переиздал сборник, сгруппировав его материал в два тома, вторая половина «Крейслерианы» вошла во второй том. Романтические очерки-новеллы здесь соседствуют с сатирическими очерками («Совершенный машинист»), музыкально-критическими заметками («Крайне бессвязные мысли») и т.

д. Крейслер выступает как лирический герой, во многом автобиографический, часто нельзя отличить его от автора.

Окружающие считают, что он сошел с ума (об этом сообщается в предисловии, где говорится о его исчезновении). Гофман владеет всем спектром комического — от юмора, иронии до сарказма.

Комическое соединяется у него с гротеском, непревзойденным мастером которого он был. Так, в новелле «Сведения об одном образованном молодом человеке» читаем: «Сердце умиляется, когда видишь, как широко распространяется у нас культура».

Это вполне просветительская фраза. Комический эффект связан с тем, что она встречается в письме Мило, образованной обезьяны, к подруге — обезьяне Пипи, живущей в Северной Америке.

Мило научился говорить, писать, играть на фортепиано, и он теперь ничем не отличается от людей. Еще более показательна для романтизма Гофмана новелла «Враг музыки».

Герой новеллы, молодой человек, по-настоящему талантлив, понимает музыку — и именно поэтому слывет «врагом музыки». О нем ходят анекдоты. Во время исполнения бездарной оперы сосед ему сказал: «Какое прекрасное место! » — «Да, место хорошее, хотя немного сквозит», — ответил он. Молодой человек высоко ценит музыку живущего рядом Крейслера, которого «достаточно ославили за его чудачества». Снова использован прием противопоставления двух точек зрения на одни и те же факты. «Золотой горшок».

В третий том «Фантазий» (1814) Гофман включил повесть-сказку «Золотой горшок», которую он считал своим лучшим произведением. Романтическое двоемирие выступает в произведении как соединение двух планов повествования — реального и фантастического. За душу героя, студента Ансельма, вступают в битву сверхъестественные силы, добрые — дух Саламандр, в обыденной жизни архивариус Линдхорст, и злые — ведьма, она же старуха-торговка яблоками и гадалка фрау Рауэрин. Студент оставляет жизнерадостную Веронику и соединяется с зеленой змейкой — прекрасной дочерью Саламандра Серпентиной, получая от чародея Золотой горшок. Это символ, подобный голубому цветку Новалиса: в момент обручения Ансельм должен увидеть, как из горшка прорастает огненная лилия, должен понять ее язык и познать все, что открыто бесплотным духам. Ансельм исчезает из Дрездена; судя по всему, он нашел свое счастье в Атлантиде, соединившись с Серпентиной. Вероника же утешилась в браке с надворным советником Геербрандом.

Гротеск и ирония Гофмана в повести-сказке распространяются на описание обоих миров, реального и фантастического, и па всех персонажей. Одно из следствий развития принципа фольклорной сказочной проницаемости пространства писателем-романтиком — способность героев одновременно пребывать в обоих мирах, совершая разные действия. Так, Ансельм одновременно заключен Саламандром в стеклянную банку за временное предпочтение Вероники Серпентине и стоит на мосту, смотря на свое отражение в реке. Это своего рода прием, обратный двойничеству и дополняющий его. И опять использовано противопоставление двух точек зрения. Характерный пример: Ансельм обнимает бузину (в его мечтах это Серпентина), а проходящие мимо думают, что он сошел с ума.

Но и сам Ансельм думает, что всего лишь рассыпал яблоки старухи-торговки, а она видит в них своих детей, которых он безжалостно топчет. Так возникает целая система приемов удвоения, передающая идею романтического двоемирия.

Другие произведения. Среди произведений Гофмана — роман «Эликсиры дьявола» (1815—1816), повести-сказки «Крошка Цахес по прозванию Циннобер» (1819), «Повелитель блох» (1822), сборники «Ночные рассказы» (т. 1 — 2, 1817), «Серапионовы братья» (т. 1—4, 1819—1821), «Последние рассказы» (опубл. 1825). Повесть-сказка «Щелкунчик, или Мышиный король» (1816) стала, особенно известной благодаря балету П. И.Чайковского «Щелкунчик» (1892). «Житейские воззрения кота Мурра». Последний, неоконченный роман Гофмана «Житейские воззрения кота Мурра вкупе с фрагментами биографии капельмейстера Иоганнеса Крейслера, случайно уцелевшими в макулатурных листах» (1820— 1822) — итог его писательской деятельности, одно из наиболее глубоких его созданий. Композиция романа настолько оригинальна, что трудно во всей предшествующей литературе найти хотя бы отдаленный ее аналог. В «Предисловии издателя» автор вступает с читателем в игру, представляя книгу как рукопись, написанную котом. Так как рукопись была подготовлена к печати крайне небрежно, в ней попадаются фрагменты другой рукописи, листы из которой кот использовал «частью для подкладки, частью для просушки страниц». Эта вторая рукопись (фрагменты биографии гениального музыканта Иоганнеса Крейслера) вклинивается в текст «немузыканта» кота Мурра, создавая конрапункт, отражая разделенность идеала и действительности. Таким образом, Гофман применил в литературе монтаж, причем в той его разновидности, которую в 1917 г. открыл для кинематографа режиссер Л. В.Кулешов: фрагменты двух пленок с совершенно различными, не имеющими отношения друг к другу сюжетами, будучи склеенными попеременно, создают новую историю, в которой они оказываются связанными за счет зрительских ассоциаций. Издатель приводит также замеченные опечатки (вместо «слава» надо читать «слеза», вместо «крысы» — «крыши», вместо «чувствую» — «чествую», вместо «погубленный» — «возлюбленный», вместо «мух» — «духов», вместо «бессмысленное» — «глубокомысленное», вместо «ценность» — «леность» и т. д.). Это юмористическое замечание на самом деле имеет глубокий смысл: Гофман, почти на столетие раньше 3. Фрейда с его «Психопатологией обыденной жизни», подчеркивает, что опечатки не бывают случайными, в них бессознательно проявляется истинное содержание мыслей человека. Игра с читателем продолжается: после «Введения автора», где кот Мурр скромно просит читателей о снисхождении к начинающему писателю, помещено «Предисловие автора (не предназначенное для печати)». «С уверенностью и спокойствием, свойственными подлинному гению, передаю я миру свою биографию, чтобы все увидели, какими путями коты достигают величия, чтобы все узнали, каковы мои совершенства, полюбили, оценили меня, восхищались мной и даже благоговели предо мной», — сообщает Мурр о своих истинных намерениях и грозит познакомить усомнившегося в его достоинствах со своими когтями. Далее следуют вперемежку две истории — кота Мурра: говорится о его рождении, спасении маэстро Абрагамом, похождениях, обучении чтению и письму, посещении высшего света собак, где его, однако, презирают, обретении нового хозяина в лице Крейслера и Иоганнеса Крейслера, излагаемая лишь фрагментарно: рассказывается о противостоянии музыканта, влюбленного в Юлию, дочь бывшей любовницы князя Иринея, и княжеского двора, разрушающем его счастье и приводящем на грань отчаяния. В послесловии сообщается о гибели кота Мурра, история Крейслера осталась незаконченной. В последней новелле Гофмана, «Угловое окно» (1822), представлен его подход к творчеству. «Бедный кузен», который не может двигаться, сидит у окна и, отталкиваясь от того, что видит, сочиняет истории, причем один факт может вызвать два совершенно различных толкования. В этом утверждении абсолютной свободы фантазирования при реальной несвободе — ключ к творческому методу Гофмана.

Генрих Гейне — «Книга песен»

В 1827 г. Гейне издал свой первый поэтический сборник «Книга песен». Он принес ему мировую славу, при жизни поэта выдержал 13 изданий, был переведен на все европейские языки. На стихи сборника написали романсы немецкие композиторы-романтики Ф. Шуберт, Р. Шуман, И. Брамс, позже — крупнейшие композиторы других стран (П. И. Чайковский, Э. Григ и др.). Главные темы сборника традиционны для романтизма, это любовь и природа. Любовь — наиболее субъективное чувство, природа — то, что существует объективно. Лирический герой стихов Гейне, подобно самому поэту, взрослея, разрывает рамки субъективности и начинает видеть окружающий мир. Этот путь взросления представлен в сборнике хронологическим расположением циклов, включенных в него поэтом. К первому циклу — «Юношеские страдания» — отнесены стихи, написанные в 1817— 1821 гг. Он, в свою очередь, делится на несколько разделов: «Сновидения», «Песни», «Сонеты», «Романсы». Поэт, страдающий от измены любимой, живет в мире видений и грез. Стихи наполнены романтическими чувствами, образами, лексикой и тропами, свойственными немецкой романтической поэзии. В цикле ощущается становление поэта, который овладевает литературными формами. Вместо жанровой расплывчатости первого раздела возникают произведения, отнесенные к определенным жанрам, причем сами эти жанры расположены так, чтобы подчеркнуть движение от чистой лирики («Песни»), где музыка стиха важнее слов, к сюжетному повествованию (романсы и баллады в разделе «Романсы»). Образы Гейне находит не только в собственной душе, но и в культурной традиции. Правда, эти условно-шотландские, условно-испанские, условно-средневековые образы и поэтические формы свидетельствуют о периоде ученичества: субъективное пока бесконечно важнее объективного. Особое место в последнем разделе занимает баллада «Два гренадера» о солдатах наполеоновской армии, сохранивших в душе верность разгромленному императору. Условность повествования уступает место сочувственному изображению силы духа простых людей, пусть даже это солдаты, участвовавшие в порабощении родины Гейне. В контексте всего цикла верность гренадеров павшему императору противопоставлена измене, доставившей поэту тягостные «юношеские страдания». В цикл «Лирическое интермеццо» включены стихи 1822— 1823 гг. Это тоже цикл о любви. Но чувство поэта стало глубже и оформленнее, появилась ироническая интонация — специфическая черта Гейне. Так как «Книга песен» не только раскрывает мир чувств молодого человека, но параллельно описывает становление поэта, который ищет способы и формы выражения этих чувств, важно отметить, что нового возникает здесь в этом аспекте. В отличие от «Юношеских страданий» «Лирическое интермеццо» выстроено как лирический роман в стихах, где рассказывается о переживаниях героя, брошенного неверной возлюбленной. Кульминация произведения — стихотворения 58-е (замысел самоубийства) и 59-е (самоубийство лирического героя). В 65-м стихотворении наступает развязка: самоубийство было не физическим, а духовным, воображаемым. От основного стержня лирического повествования Гейне делает отступления то бытового, то философского содержания, что также позволяет истории несчастливой любви стать подобием романа. Именно в этом цикле появляется стихотворение «На Севере диком стоит одиноко…», замечательно переданное М. Ю.Лермонтовым. Однако Лермонтов в одной, но важной детали отступил от подлинника. У Гейне слово мужского рода, у Лермонтова — «сосна», слово женского рода (хотя можно было бы, не слишком далеко отходя от подлинника, использовать слово «кедр»). В результате стихотворение Гейне с помощью поэтческих метафор говорит о судьбе двух влюбленных, которые никогда не смогут встретиться, а вольный перевод Лермонтова, где снят мотив несчастной любви мужчины к женщине (чему посвящен весь цикл Гейне), представляет собой поэтическое воплощение темы одиночества. В «Лирическом интермеццо» Гейне, стремясь создать не просто цикл, а роман в стихах, вырабатывает особую форму маленького стихотворения, лишенного связи с традиционными поэтическими жанрами. В каждом таком стихотворении выражено одно какое-либо чувство, одна мысль, раскрыты минимум образов, причем образы стоящих рядом стихотворений почти не связаны между собой. Общая картина складывается, только когда стихи цикла рассматриваются все вместе (можно говорить об эффекте мозаики). Однако «Лиричрское интермеццо» — лишь первый шаг Гейне на пути к лирическому роману, что подчеркивается названием (итал. «находящийся посреди,
т. е. что-то промежуточное»). Значительно дальше поэт продвигается в этом направлении в следующем цикле сборника — «Возвращение», в который вошли стихи 1823—1824 гг. Этот небольшой лирический роман, повествующий о новой любви и новых разочарованиях поэта, отличается от предыдущего большим разнообразием чувств, тем, идей, образов, более свободной композицией. Здесь впервые у Гейне возникает реалистически описанный окружающий мир, уравниваемый в правах с субъективными любовными переживаниями, ироническая интонация, идущая от субъекта, усиливается сатирической интонацией в описании общества. В завершающем сборник цикле «Северное море» тема любви уступает теме природы. Образ мира предстает объективно, во всем его величии и многообразии. Зрелость поэта, прошедшего уроки мастерства, проявляется в освобождении от власти жанровых форм (даже от формы лирического романа) и поэтических размеров: Гейне переходит к свободному стиху. Ни в одном отдельно взятом стихотворении или цикле Гейне не был первооткрывателем. В образах и версификации чувствуется влияние лирики Гёте, романтиков. Перерастание поэтического цикла в лирический роман можно найти, например, в сонетах Шекспира. Даже свободный стих был известен в Германии с конца XVIII в. Но «Книга песен» как единое целое, связавшее перерастание романтического описания чувства в реалистическое описание окружающего мира с творческим ростом поэта от ученичества к зрелости, который выражается не непосредственно в рассказе, а через смену поэтических форм, — это совершенно новое явление в мировой поэзии Другие произведения. Итогом путешествий по горной области Гарц в Германии, по Италии и Англии стали 4 тома «Путевых картин» (1826— 1830). Романтические описания старинных замков перемежаются в них сатирой на современников. Особо обличительный 3-й том, в котором содержались мысли о том, что Европа должна стать наследницей Великой Французской революции, что национальная вражда должна смениться социальной борьбой, был запрещен по всей Германии. Но у Гейне появились и восторженные последователи, объединившиеся в группу «Молодая Германия» (Лаубе, Мундт, Гуцков и др.). Свою самую знаменитую поэму «Германия. Зимняя сказка» (1844), материал для которой дала поездка поэта в Германию в: 1843 г. Он послал для опубликования К. Марксу, встреча с которым стала для Гейне важной жизненной вехой. Гейне определил жанр произведения как юмористический путевой эпос. Сюжет поэмы выстроен как движение из новой Франции в старую Германию, что позволило создать широкую реалистическую картину Германии. В поэме сатирически изображено немецкое филистерство. Последняя глава содержит предсказание будущей революции в Германии, которая, судя по предшествующему описанию, неизбежна. Революция действительно произошла в 1848 г., но была подавлена. Гейне тяжело пережил ее поражение. К этому добавился паралич, приковавший поэта к постели в последнее десятилетие его жизни. Среди поздних произведений Гейне выделяется поэтический сборник «Романсеро» (1851), где легенды о прошедших временах дегероизируются, поэт везде обнаруживает преступления и ложь. Гейне оказал огромное влияние на литературу многих стран мира, в том числе и на русскую. Еще при жизни и многие десятилетия спустя он был, по словам А. И.Герцена, «самым популярным из чужеземных поэтов».