Геккина Е. Н., кандидат филологических наук, старший научный сотрудник ИЛИ РАН (Санкт-Петербург)
Загадка и только, это платье от Диора. Нет-нет, сам французский кутюрье здесь ни при чем. На его месте могли бы оказаться и Шанель, и Армани, и любой другой знаменитый законодатель мод. Впрочем, и платье обязательным элементом этого сочетания не назовешь, потому что его без труда заменяют костюм, галстук, шарфик, подвеска, браслет или духи. Словом, речь не о дизайнерах и их созданиях, а непременном предлоге от между ними.
Конечно, в рассказах о мире моды и модных вещах встречаются фразы, в которых от отсутствует: маленькое платье Шанель, галстук Армани, сумка Филиппа Трейси… Глянцевые журналы пестрят и оригинальными наименованиями: hrisin ior, Pierre rin, Givenhi, Pr, ole&Gbbnа… Но даже невооруженным, далеким от мира изысканных вещей глазом можно заметить и в тех и в других текстах явное преобладание модели с предлогом от.
Как, когда, кто первый? Самым естественным образом возникают вопросы, относящиеся к истории появления в русском языке этого модного сочетания. И на первый взгляд, ничего загадочного в ней нет.
«Все понятно, – скажет тот, кто хотя бы однажды видел по телевизору показы «Недели высокой моды». – Есть такое выражение от кутюр. Все от него и пошло. Одежда от кутюр, коллекция от кутюр. То есть от чего-то иностранного под сладким на язык названием кутюр. А дальше — больше: платье от Диора, костюм от Армани». Да, подтвердят знатоки французского языка: есть такое сочетание от кутюр, в оригинальной орфографии выглядит как hue ouure и в переводе означает «высокая мода». Так называют искусство моделирования эксклюзивной одежды и аксессуаров, которые никто и никогда не спутает с рядовыми изделиями прет-а-порте (pr&eir;—pore по-французски), то есть готовой одеждой.
Значит, это всего лишь влияние французского языка и французской моды? И настолько убедительное, что прилагательное hue переделали в предлог от? «Да, от стало почему-то предлогом, — могут согласиться поклонники изящных изделий. – В украинском варианте так и пишут: від кутюр». Между тем подобные лингвистические параллели увлекают далеко не всех. Есть среди них и те, кто небезосновательно предостерегает от прямолинейных заключений: «От предлогом не стало. Такое чтение просто, с нашим предлогом созвучно. Во французском «h» не читается».
Эти рассуждения похожи на фрагменты светской беседы. И такое впечатление, что в ней может и не прозвучать вопрос, похожий на домашнее задание школьного урока. За ним к тому же слышатся отголоски какого-то неполиткорректного сомнения: надо ли безоглядно следовать установившейся моде?.. Не говорим же мы: детектив от Донцовой, фильм от Балабанова, альбом от Шевчука… Так ли уж словечко от необходимо?.. Сомневаться или не сомневаться – личное дело каждого. Только нам кажется, что на вопрос – правильно ли это или неправильно: употреблять предлог от в таких сочетаниях, как платье от Диора? – стоит дать ответ.
В любом случае, поиски в заданном направлении не оставили без информации для размышления. Во-первых, выяснилось, что сочетание от кутюр стало появляться в широкой прессе в середине 80-х годов ХХ века. На этот счет имеются определенные лексикографические свидетельства — например, скромная справка из выпуска «Новое в русской лексике. Словарные материалы-1987» (СПб., 1996). В разделе «Список слов с неполным описанием» (!) дан достаточно примечательный фрагмент цитаты из газеты «Правда», он-то и служит своеобразным словарным «паспортом» интересующего нас выражения: сложнейшие модели мастеров современной «от кутюр», то есть моды высочайшего класса. С меньшей определенностью о времени появления от кутюр в русском языке говорит «Словарь новых иностранных слов» Н. Г. Комлева (М., 1995), но он, пожалуй, сам по себе является подтверждением того, что к началу 80-х годов прошлого столетия фраза от кутюр была малоизвестна. И еще один интересный факт помогли установить словари. Примерно в это же время в русском языке начинает употребляться слово кутюрье (беда с компьютером, да и только: упрямо печатает это слово с большой буквы. Человек, мол. Никто и не спорит – да, человек). Со всей ответственностью словарь-справочник по материалам прессы и литературы 80-х годов «Новые слова и значения» (СПб., 1997) сообщает о кутюрье следующее: «создатель модной одежды, модельер (первоначально во Франции)». Замечание в скобках, надо думать, должно было вселять надежду, что вот-вот кутюрье появятся и в нашей стране.
Теперь во-вторых. Эти хронологические данные, к удивлению, не согласовывались с примерами, которые случайно попали нам на глаза и самым серьезным образом поколебали уверенность во влиятельной силе выражения от кутюр. Почти революционную роль сыграли в этом воспоминания известной советской актрисы Алисы Коонен «Страницы жизни», опубликованные в 1975 году. В них, в частности, идет речь о парижских гастролях 1923 года и о возможности Алисы, на взгляд ее собеседника, обратиться к услугам большого модного дома: «Сейчас вы в Париже на виду, и уже одно то, что вы появитесь на приеме в туалете от Ланвена или Молине, для них реклама». Форма от Ланвена до сих пор вызывает сомнения, поскольку исторически Ланвен – женщина по имени Жанна. Кажется, что в таком употреблении – ослепительная Майя в туалете от Ланвен… (В. Катанян, Прикосновение к идолам) – больше правды, хотя оно едва ли не редкость на фоне череды примеров от Ланвена.
Вернемся, впрочем, к хронике событий и попробуем с помощью русских писателей уточнить, когда именно в речи людей, интересующихся изысканными туалетами, стал встречаться оборот с предлогом от. Надежды на то, что по времени это могло совпасть с оживлением и расцветом индустрии высокой моды в Париже в 20-30-е годы прошлого столетия, не оправдались. Фразы о часах «едва ли не от Буре» (А. Мариенгоф) и фраках от Тедески (Тэффи) и от Сарра (Н. Гарин-Михайловский), несмотря на их связь с обладателями иностранных фамилий, принадлежали текстам, повествовавшим о российской действительности рубежа девятнадцатого и двадцатого века. Неизбежным оказалось дальнейшее продвижение в глубь десятилетий.