Носить протертые штаны.)
С апломбом косности и чванства,
За независимость гоня,
Старалось пышное дворянство
Спихнуть его с арены дня.
Он не был тем, кто в жалкой роли,
С нытьем чахоточным в боку,
Безвольно топит в алкоголе
Неутомимую тоску.
Талант, – кричат, – и в новом тоне
К тому ж остряк и «демагог»…
И взял его «жандарм на троне»
Под бенкендорфовский сапог.
Так изнывал поэт великий,
Вольнолюбивый и простой,
В своей отчизне полудикой,
Клейменый злобной клеветой.
Смыкался круг тупых гонений.
И только выстрел пошляка
Открыл стране, что умер гений,
Неповторимый на века[4].
Вот сон-быль 1944 года: поле боя, тишина, от горизонта надвигается страшная туча… «Ба! Да ведь это же самолеты! Колоссальная армада! И какие странные: все пилоты сидят на них верхом, как на коне, ногами крутят какие-то педали, как у велосипеда, а самолеты в такт педалям плавно машут крыльями…» (летят с немецкой стороны неизвестно чьи). «Самолет на острие клина флагманский, раза в два крупнее, крыльями не машет, а пилот восседает, как на троне, в высоком красном кресле, скрестив руки на груди, величественный и прекрасный. Он без головного убора, с пышными кудрями, которые красиво вьются по ветру. На нем алый широкий плащ, похожий на римскую тогу… Когда флагман приблизился ко мне, я отчетливо увидел лицо пилота. Оно было до боли знакомо… «Неужто правда – Он? Не может быть!» Но вот пилот вновь повернулся ко мне, и я ахнул! «Боже мой! Да ведь точно – он!! Дорогой и любимый! Александр Сергеевич!» Я помчался по окопу к блиндажу, к товарищам, и на бегу стал истошно кричать: «Ребята, выбегайте скорее! Это же наши! Смотрите – Пушкин! Если он на флагмане – значит, точно – наши!»[5]
А вот 1999-й: «Селезнев. Уважаемые депутаты! Будем заканчивать. Мне кажется, поспорили мы плодотворно и еще раз убедились: Пушкин – это наше все. Поэтому предлагаю суммировать все озвученные здесь мнения. Ставлю на голосование такую резолюцию: «В ознаменование двухсотлетия со дня рождения… Первое. Зачислить Пушкина А. С. навечно правофланговым нашего депутатского строя. Второе. Принять его в почетные члены фракций КПРФ, ЛДПР, «Яблока», НДР. Третье. Рекомендовать президенту назначить Пушкина почетным вице-премьером по экономическим вопросам. Четвертое. Еще одна рекомендация президенту – считать Пушкина своим символическим представителем по урегулированию конфликта на Балканах. И пятое. Ходатайствовать о награждении Александра Сергеевича посмертно орденом «За заслуги перед Отечеством» второй степени, то есть не ниже, чем у Аллы Борисовны». Прошу голосовать… Прошу огласить результаты. Единогласно. Всегда бы так. А теперь все приглашаются на небольшое юбилейное чаепитие. Оно пройдет под пушкинским девизом, который издавна примиряет на Руси любых политических оппонентов: «Выпьем с горя! Где же кружка? Сердцу будет веселей!»[6]
И еще: «Может быть, никем не объяснимое счастье, внушаемое его стихами, – еще один залог бессмертия, неотразимый довод в пользу Божьего присутствия в этом страшном и жестоком мире»[7].