Пока жива и здорова наша поэзия, до тех пор нет причины сомневаться в глубоком здоровье русского народа,- писал критик Н. Н. Страхов, а его единомышленник Аполлон Григорьев считал русскую литературу единственным средоточием всех наших высших интересов. В.
Г. Белинский завещал своим друзьям положить ему в гроб номер журнала Отечественные записки, а классик русской сатиры М. Е.
Салтыков-Щедрин в прощальном письме к сыну сказал: Паче всего люби родную литературу и звание литератора предпочитай всякому другому. По словам Н. Г.
Чернышевского, наша литература была возведена в достоинство общенационального дела, объединившего наиболее жизнеспособные силы русского общества. В сознании читателя XIX века литература была не только изящной словесностью, но и основой духовного бытия нации. Русский писатель относился к своему творчеству по-особому: оно было для него не профессией, а служением. Учебником жизни называл литературу Чернышевский, а Лев Толстой впоследствии удивлялся, что эти слова принадлежат не ему, а его идейному противнику.
Художественное освоение жизни в русской классической литературе никогда не превращалось в сугубо эстетическое занятие, оно всегда преследовало живую духовно-практическую цель. Слово воспринималось не как звук пустой, а как дело – чуть ли не столь же религиозно, как и древним карельским певцом Вейнемейненом, который делал пением лодку.
Эту веру в чудодейственную силу слова таил в себе и Гоголь, мечтая создать такую книгу, которая сама, силой лишь высказанных в ней, единственно и неоспоримо верных мыслей должна преобразовать Россию,- замечает современный литературовед Г. Д. Гачев. Вера в действенную, преобразующую мир силу художественного слова определяла и особенности русской литературной критики. От литературных проблем она всегда поднималась к проблемам общественным, имеющим прямое отношение к судьбе страны, народа, нации.
Русский критик не ограничивал себя рассуждениями о художественной форме, о мастерстве писателя. Анализируя литературное произведение, он выходил к вопросам, которые ставила перед писателем и читателем жизнь. Ориентация критики на широкие круги читателей делала ее очень популярной: авторитет критика в России был велик и его статьи воспринимались как оригинальные произведения, пользующиеся успехом наравне с литературой.