Творческие взгляды советского писателя, его убеждения будут открывать все больше точек соприкосновения с воззрениями выдающихся деятелей искусства прошлого, все более глубоким, смелым будет диалог Н. Островского, как художника и мыслителя новой эпохи, с прошлым. Поэтому суждения автора романа «Как закалялась сталь» заставляют нас возвращаться, в частности, и к наследию Ф. Достоевского. Чистота помыслов, вера в нравственные силы своего народа, высота моральных принципов роднят этих художников, хотя книг Достоевского не было в библиотеке Н.
Островского. По тем значительнее родство этих художников в истории нашей культуры. «Я никогда не отступлюсь от своих слов, если не изменю убеждений», — записал однажды Достоевский. «Я, если бы чувствовал неправоту дела, которое я выполняю, мне кажется, я не мог бы никогда улыбаться», — говорил Н. Островский. В этих словах двух художников слышатся родственные ноты морали, раскрывается равное нравственное величие этих личностей. Но Достоевский не сумел поверить в правоту дела революции, и потому так трагически безысходными были его думы о будущем человечества.
Н. Островский, наоборот, своей судьбой, своим творчеством показал, что революция — это один из самых высоких взлетов человеческого духа, один из самых больших подвигов, который совершил парод его страны, и потому так вдохновенны все его мысли, все страницы его книг. «Красота богов и идеала, они являются прямо обнаженные,— говорил Достоевский,—. но не боги и не идеал этого не вынесут. Вспомним у Н. Островского: «Есть чувства, которые невозможно раскрыть, как нельзя выступить обнаженным. Может быть, эта нагота и прекрасна, но она невозможна»).
У обыкновенных, текущих людей красота условна. И тогда только очищается чувство, когда соприкасается с красотою высшей, с красотой идеала.
Значение романа «Как закалялась сталь», по-видимому, в том и состоит, что своим удивительно проникновенным искусством Н. Островский сумел дать людям пережить соприкосновение с высшей красотой, с красотой идеала, и это соприкосновение очищает, возвышает человеческие чувства, чувства людей буквально всех континентов, разных исторических эпох. Все новые и новые признания Я. Островскому — человеку и художнику — приносит каждое вступающее в жизнь людское поколение. Прочитав в 1935 г.
роман «Как закалялась сталь», Юлиус Фучик сказал: «… Мне стало ясно: коммунисту ничего не страшно…» В годы Вторил мировой войны, участвуя в движении Сопротивления, этот чешский коммунист доказал силу своего бесстрашия. Следуя Н. Островскому, он боролся с фашизмом до конца своих дней.
Один из руководителей подполья в Чехословакии, редактор подпольной коммунистической газеты «Руде право» Ю. Фучик создал поразительный документ стойкости духа революционера — «Репортаж с петлей на шее». Генерал чехословацкой армии легендарный Людвиг Свобода писал в 1971 г. сотрудникам сочинского музея о романе Н. Островского: «Книгу «Как закалялась сталь» я читал вскоре после войны. Она произвела на меня очень сильное впечатление, углубленное тем, что я лично в течение Великой Отечественной войны был свидетелем бесчисленных примеров самого высокого личного мужества и самоотверженности советских людей. В Павле Корчагине я видел источник всех этих качеств, выкованных в непримиримой революционной борьбе…
». Одной из первых книг, появившихся в блокадном Ленинграде, был роман Н. Островского; книга печаталась вручную в типографии имени Евгении Соколовой, ее тираж — 10 000 тысяч экземпляров — разошелся, как свидетельствуют историки Ленинграда, в два дня. Роман «Как закалялась сталь» помог обрести силы к жизни.
Туснолобовой, ныне Герою Советского Союза. Искалеченная фашистами, юная сандружинница переживала в 1943 г. тяжелые месяцы отчаяния. «Я не знала, как буду жить дальше, — вспоминала. Туснолобова. — Тогда я прочла «Как закалялась сталь», и мне стало стыдно за себя, что я недостаточно мужественна.
После этой книги никто не видел моих слез. Я стала упрямая». Появившаяся в наши дни книга Т.
Г. Доступовой «Вторая жизнь Павла Корчагина» (1978) хранит не только эти, но и многие другие свидетельства того «очищения чувств» и того обретения мужества, которое дарит людям соприкосновение с идеалами, художественно воплощенными в романе «Как закалялась сталь».
Историки литературы и социологи находятся сейчас, по-видимому, перед созданием обстоятельных исследований, которые должны будут объяснить с социально-исторической, психологической, эстетической точки зрения феномен этого беспримерного влияния творчества Н. Островского на читателей; влияние, которое не знает ни временных, на национальных преград. Огромный разноликий материал об особенностях распространения и бытования романа «Как закалялась сталь» продолжает свою жизнь. В наши дни социально-эстетическое освоение художественного творчества Н. Островского раскрывает новые грани, зачинает иные, чем были прежде, дискуссии. Каждое время стремится еще глубже понять судьбу Павла Корчагина. Поэтому, например, нашего современника волнуют такие художественные решения, когда Павел Корчагин в одной из театральных постановок («Драматическая песня» — М.
Анчаров, Б. Равенских) предстает как «чрезвычайно земной, он как бы впитал в себя солнечное тепло и летнюю обветренность степей, а образ мира задуман и решен как глобальный простор, как безмерность». Поиск наиболее полного раскрытия гуманистического содержания романа Н. Островского привел создателей спектакля, по наблюдениям критики, к новым эстетическим решениям: «Есть почти неисчерпаемый ряд соотношений между огромным над личностным миром и мягкостью, теплотой человеческого сердца; режиссер сталкивает с образом необозримого сурового мира самое меньшее, самое незащищенное и, быть может, для вечности ничего не значащее: как Фрося… женственную сущность которой изничтожает подлая лакейская жадность Прохожки.
Как Христя, которая брошена на забаву осатаневшим от водки и крови казакам. Это не проходные эпизоды. Они решены на пределе ужасного и выделены как мука и боль беззащитных, как стоимость человека в мире наживы и насилия. Это лишь часть того, что видит Павел, но что заставляет его не принять и осудить такую жизнь».
При этом главным как и при каждой встрече с романом Н. Островского, был вопрос об автобиографической подоснове «Как закалялась сталь».
В «Драматической песне» режиссером Б. Равенских главная мысль была отдана самому процессу взаимопроникновения образа героя и судьбы писателя (здесь отразилось определенное освобождение и литературоведческих взглядов 70-х гг. от догматического толкования автобиографической основы романа Н. Островского): «Сила…
Павла Корчагина в том, что он «пришел» в Николая Островского. Сила и могущество Николая Островского в том, что он был Павлом Корчагиным. И хотя каждый из них был и жизнью и идеей, в единстве двух героев спектакля есть слияние двух начал человеческого бытия». Особенности творческих решений этого спектакля соседствуют в театре 70-х гг.
с успехом постановки «Письма к другу» (Кировский театр юного зрителя имени Н. Островского). Общественность высоко оценила этот «взволнованный, острый разговор с юными о силе духа большевика, напутствие нашему поколению через годы и десятилетия…
Спектакль впечатляюще решен режиссером А. Бородиным. Сцена, почти пустынная вначале, в красных и траурно-темных тонах, постепенно заполняется. Словно те, кто хоть недолго общался с этим столь яростно живым в своей неподвижности человеком… уже не могут с ним расстаться». Даже это короткое знакомство с особенностью воплощения творчества Н. Островского на сцене современного театра показывает, насколько наше время нуждается в Н.
Островском и как творчески, одержимо оно ищет новых путей проникновения в судьбу Павла Корчагина и в судьбу его создателя.