Валерий Яковлевич Брюсов обосновал и развил в своем творчестве особенности поэтики символистов, когда художник отказывается от социальной направленности, а на первый план выдвигает личное, субъективное начало. Познание мира происходит через внутренний, духовный опыт. Действительность отражается в двух планах: реальном и мистическом. Свою программу символизма Брюсов поэтически изложил в стихотворении Юному поэту: Юноша бледный со взором, горящим. Ныне даю я тебе три завета: Первый прими: не живи настоящим.
Только грядущее область поэта. Помни второй: никому не сочувствуй. Сам же себя полюби беспредельно.
Третий, храни: поклоняйся искусству. Только ему, безраздельно, бесцельно. Юноша бледный со взором смущенным! Если ты примешь мои три завета. Молча паду я бойцом, побежденным. Зная, что в мире оставлю поэта.
Символ рождает не логическую, смысловую, а лишь ассоциативную связь, поэтому особенностью символизма становится бессюжетность или размытость его. Основа стиха не событие, а движение души. От вещи, от предмета идет взлет к чувству, идее. Тень несозданных созданий Колыхается во сне, Словно лопасти латаний На эмалевой стене. Фиолетовые руки На эмалевой стене Полусонно чертят звуки В звонко-звучной тишине… Тайны созданных созданий С лаской ластятся ко мне, И трепещет тень латаний На эмалевой стене.
(Творчество) Как поэтично и красиво показан процесс творчества. Поэту очень важны ассоциации, которые возникают в связи с наблюдением конкретных предметов.
И из реальной жизни рождается почти фантастический пейзаж: … Я вернулся на яркую землю, Меж людей, как в тумане, брожу, И шумящему говору внемлю, И в горящие взоры гляжу… Основа стиха в поэзии Брюсова метафора, создающая образ, символ. Здесь видится стремление найти великий синтез человека и красоты. Поэт старается отбросить мелкое, обыденное, а отсюда возникают намеки, тайные знаки, появляются сложные образы, используются аллитерации (игра согласных) и ассонансы (игра гласных). Брюсов употребляет в своих произведениях составные эпитеты.
Все эти приемы рождают удивительную музыкальность стиха. Мой дух не изнемог во мгле противоречий. Не обессилел ум в сцепленьях роковых. Я все мечты люблю, мне дороги все речи, И всем богам я посвящаю стих… И странно полюбил я мглу противоречий И жадно стал искать сплетений роковых.
Мне сладки все мечты, мне дороги все речи, И всем богам я посвящаю стих. (Я) Брюсов добивается максимального использования звучания слова. Он передает в стихе не предмет, а впечатление от него: Если б некогда гостем я прибыл, К вам, мои отдаленные предки, Вы собратом гордиться смогли бы. Полюбили бы, взор мой меткий… Я буду, как все и особый.
Волхвы меня примут, как сына. Я сложу им песню для пробы, Но от них уйду я в дружину. Гей вы! Слушайте, вольные волки! Повинуйтесь жданному кличу! У коней развеваются челки, Мы опять летим на добычу.
(Скифы) К концу девяностых годов Брюсов входит в круг наиболее заметных поэтов-символистов. Огромное значение для его творчества, по свидетельству самого поэта, имело общение с Бальмонтом. …Через Бальмонта мне открылась тайна музыки стиха, писал Валерий Яковлевич. Я люблю большие дома И узкие улицы города, В дни, когда не настала зима, А осень повеяла холодом.
Поэты-символисты: Мережковский, Блок, Бальмонт, Гиппиус, Белый, Балтрушайтис во главе с Валерием Брюсовым оказали огромное влияние на общество, но вскоре испытали сопротивление, и в первую очередь Гумилева и Городецкого (акмеисты). Стихи Валерия Яковлевича выдержали испытание временем, а это главное для поэта и для поэзии в целом.
- Я люблю одно: бродить без цели По шумным улицам, один; Люблю часы святых безделий, Часы раздумий и картин.