«Война и мир» как роман-эпопея — часть 2

А мы кутили образцово, Влюблялись в барышень Ростова, Сводили их с ума… В мироощущении современников Толстого сказывалась инерция восприятия частного как чего-то непреодолимо иного по сравнению с историческим,- отмечает исследователь Войны и мира Я. С. Билинкис.- Толстой слишком решительно разрушал границы между частным и историческим, опережая свою эпоху. Он показал, что историческая жизнь – лишь часть того огромного материка, который мы называем жизнью человеческой. Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей шла, как и всегда, независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований,- пишет Толстой. В сущности, он решительно и круто меняет привычный (*107) угол зрения на историю. Если его современники утверждали примат исторического над частным и смотрели на частную жизнь сверху вниз, то автор Войны и мира смотрит на историю снизу вверх, полагая, что мирная повседневная жизнь людей, во-первых, шире и богаче жизни исторической, а во-вторых, она является той первоосновой, той почвой, из которой историческая жизнь вырастает и которой она питается. А. А. Фет проницательно заметил, что Толстой рассматривает историческое событие с сорочки, то есть с рубахи, которая к телу ближе. И вот при Бородине, в этот решающий для России час, на батарее Раевского, куда попадает Пьер, чувствуется общее всем, как бы семейное оживление. Когда же чувство недоброжелательного недоумения к Пьеру у солдат прошло, солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. Наш барин прозвали его и про него ласково смеялись между собой. Толстой безгранично расширяет само понимание исторического, включая в него всю полноту частной жизни людей. Он добивается, по словам французского критика Мелькиора Вогюэ, единственного сочетания великого эпического веяния с бесконечными малыми анализа. История оживает у Толстого повсюду, в любом обычном, частном, рядовом человеке своего времени, она проявляется в характере связи между людьми. Ситуация национального разброда и разобщения скажется, например, в 1805 году и поражением русских войск в Аустерлицком сражении, и неудачной женитьбой Пьера на хищной светской красавице Элен, и на чувстве потерянности, утраты смысла жизни, которое переживают в этот период главные герои романа. И наоборот, 1812 год в истории России даст живое ощущение общенационального единства, ядром которого окажется народная жизнь. Мир, возникающий в ходе Отечественной войны, сведет вновь Наташу и князя Андрея. Через кажущуюся случайность этой встречи пробивает себе дорогу необходимость. Русская жизнь в 1812 году дала Андрею и Наташе тот новый уровень человечности, на котором эта встреча и оказалась возможной. Не будь в Наташе патриотического чувства, не распространись ее любовное отношение к людям с семьи на весь русский мир, не совершила бы она решительного поступка, не убедила бы родителей снять с подвод домашний скарб и отдать их под раненых.