В ФРГ в 1960-е годы особенно популярным становится так называемый «документальный театр», вдохновителем которого стал живший в Швейцарии немецкий писатель-коммунист Петер Вайс (1916—1982, пьесы «Преследование и убийство Жан-Поля Марата», 1964; «Дознание», 1965, и др.). К жанру документальной пьесы обращается Хайнар Кипхардт (1922—1982) в пьесах «Дело Роберта Оппенгеймера» (1964), «Иоэль Бранд» (1964), «Брат твой Эйхман» (опубл. посмертно, 1983). Близки к этому жанру драмы Рольфа Хохута (род. в 1931 г.), из которых наибольший успех выпал на долю драмы «Наместник» (1963), разоблачающей преступное попустительство Ватикана расистской политике фашистов в годы второй мировой войны.
Однако стремление к хроникальной точности, к замене драматургического сюжета голой последовательностью документов нередко приводило к тому, что поток «документальных данных» полностью подчинял себе писателя, пьесы становились громоздкими и трудно воплотимыми в сценических условиях. Поэтому «документальный театр» скоро уступил место жанру исторической драматургии, в которой документализм используется лишь как один из приемов воссоздания исторического процесса. Такова драма Дитера Форте (род. в 1935 г.) «Лютер и Мюнцер, или Начала бухгалтерии» (1970).
Окруженный внешним уважением и почетом, подвел итоги своего обширного творчества в ГДР Арнольд Цвейг (1887—1968), Бывший в 1950—1953 гг. президентом Академии искусств ГДР. Испытав глубокое воздействие идей 3. Фрейда, с которым писатель находился в дружеских отношениях и постоянной переписке, А. Цвейг в годы эмиграции обратился к интенсивному изучению марксизма, пытаясь впоследствии соединить оба взгляда на мир. Основным произведением А Цвейга является цикл романов «Большая война белых людей», первый из которых, «Спор об унтере Грише», был опубликован в 1927 г. В ГДР в 1954 г. вышла в свет пятая книга цикла — «Затишье»; в основе романа лежат события
454
Первой мировой войны, связанные с заключением мира в Брест-Литовске. Шестой роман цикла «Время назрело» (1957) возвращает читателя в 1913 год.
Весьма продуктивным для послевоенной литературы ГДР оказался жанр документально-автобиографической прозы, в котором писатели старшего поколения подводили итоги своей многотрудной жизни. Причем погруженность в жизненный материал придавала этим произведениям высокую степень достоверности и реализма, так что некоторые из этих книг и сегодня не потеряли своего литературного значения.
В двух романах Тео Хариха (1903—1958) «За зелеными лесами» (1951) и «В Гайзельтале» (1952) с потрясающей достоверностью воссоздается жизнь и быт беднейших слоев Германии с конца XIX в. К этому же жанру аутентичной хроники относится и всемирно известный роман Бруно Апица (1900—1979) «Голый среди волков» (1958), переведенный на более чем 30 языков мира. Секрет литературного успеха Б. Апица кроется в точности автобиографического повествования (8 лет, проведенных в Бухенвальде, спасение родившегося в концентрационном лагере польского ребенка, вокруг которого вращается все действие). Попытки «олитературивания» автобиографического материала, предпринятые писателем впоследствии (например, в романе «Радуга», 1976), к подобному успеху уже не привели. С точки зрения потребностей тогдашнего читателя в аутентичных жизненных картинах легко объясняется и успех, например, «Приключений Вернера Хольта» (т. 1—3, 1960—1963) Дитера Нолля (род. в 1927 г.) и ряда других произведений, обычно причисляемых к жанру «романа воспитания», к антифашистскому роману или роману о войне. К художественной обработке непосредственного жизненного опыта участника второй мировой войны обратился и Макс Вальтер Шульц (1921—1990) в своем первом романе «Мы не пыль на ветру» (1962), изображающем процесс прозрения в ходе войны солдата гитлеровского вермахта и его переход на антифашистские и социалистические позиции.
К таким реалистическим романам, обращенным в прошлое, относятся «Погонщик волов» (1950) и «Тинко» (1955) Эрвина Штритматтера (1912—1994), Равно как и его трилогия «Чудодей» (т. 1, 1957—1980). Речь в данном случае идет о писателе, включившемся в литературную традицию, с одной стороны, плутовского романа (образцом которого прежде всего был «Симплициус Симп-лициссимус» Гриммельсгаузена) и, с другой стороны, немецкого романа воспитания. Обе традиции, творчески воспринятые и переработанные крупным мастером, вылились в большое и самостоятельное произведение, позволившее Штритматтеру сохранить значительную критическую дистанцию как к вошедшему в роман автобиографическому материалу, так и к самой действительности
455ГДР, изображаемой в романе в том числе и с точки зрения тех препон и препятствий, которые она расставляет на пути творческой личности.
Уникальным и неповторимым явлением в прозе ГДР остается роман «Оле Бинкоп» (1963). Штритматтер говорил о воздействии Шолохова; он создал трагическую лирическую эпопею — памятник утопистам и мечтателям, готовым принять смерть за идею, которую одни еще воспринимают как чужеродную, а другие уже успевают опошлить и испоганить до того, как первые сумеют познать ее глубокий смысл. На тему коллективизации в ГДР ничего подобного «Оле Бинкопу» так и не было создано.
В рассматриваемый период развернулось дарование Франца Фюмана (1922—1984), Одного из крупнейших писателей ГДР. Призванный в ряды вермахта, Фюман во время войны находился на территории СССР, а затем Греции. Годы в советском плену (1945—1949) стали поворотными в его жизни. Впоследствии Фюман говорил: «Я принадлежу к поколению, которое пришло к социализму… через осознание человеконенавистнических преступлений национал-социалистов».
Свой писательский опыт Фюман начал с поэтических книг («Гвоздика Никоса», 1953; поэмы «Поездка в Сталинград», 1953; «Творение вечно», 1957; «Направление сказки», 1962), уже в 50-е годы обращается и к прозе, которая начинает преобладать в его творчестве: повесть «Однополчане», роман в новеллах «Еврейский автомобиль» (1962), повести «Барлах в Гюстрове» (1963) и «Эдип-царь» (1966), повесть в новеллах «Жонглер в кино, или Остров грез» (1970) и другие произведения, основная тема которых —разоблачение немецкого фашизма во всех его проявлениях.
Надежда на то, что решения XX съезда КПСС рано или поздно приведут к оздоровлению общественной и литературной ситуации в ГДР, позволила Фюману обратиться к современной тематике и создать повесть о непростой судьбе переселенцев «Богемия у моря» (1962), а также несколько стихотворений, в которых звучат ноты оптимистической надежды на социалистическое будущее ГДР. Однако Фюман вступает в полосу серьезного творческого кризиса.
Центральной фигурой в литературе ГДР 1950—1960-х годов постепенно стала Анна Зегерс, с 1952 г. возглавлявшая Союз писателей ГДР. Волей или неволей, но она должна была «служить примером» и быть проводником тех установок, которые становились господствующими в сфере культуры ГДР в тот или иной период. Так, в больших романах «Решение» (1959) и «Доверие» (1968) чувствуется ориентация на панорамный роман, «зеркально» воспроизводящий рассматриваемую в социалистической перспективе действительность. И все же историческая повесть на тему Французской буржуазной революции «Свет на виселице» (1961), докумен-
456
Тальная книга рассказов «Сила слабых» (1965) и построенная на автобиографическом материале повесть «Настоящий голубой цвет» (1967) свидетельствует о том, что А. Зегерс не прекратила творческий поиск, пытаясь найти новые подходы и возможности для осмысления современных ей событий.
Наиболее очевидно преемственность с А. Зегерс выразилась в романе Кристы Вольф (род. в 1929 г.) «Расколотое небо» (1963), где сильно и социалистическое идейное начало, и отчетливо характерное для А. Зегерс умение преломлять большие политические проблемы через конкретные человеческие судьбы. Изображая, казалось бы, частный сюжет, трагическую любовь Риты Зайдель и Манфреда Герфурта, К. Вольф сумела вплести ее в большой контекст «расколотого неба» —трагедию «двух Германий».
Противостояние утилитарной культурной политике возникало у писателей, стоявших на самых различных идейно-эстетических платформах. С общегуманистических, протестантско-христианских позиций создает свою прозу Иоганнес Бобровский (1917—1965): Роман «Мельница Левина» (1964), сборник рассказов «Бёлендорф и мышиный праздник» (1965), роман «Литовские клавиры» (опубликован в 1966 г.). Значение поэзии и прозы Бобровского состояло прежде всего в том, что в то время, когда практически вся литература ГДР пыталась изобразить приоритет классовых пролетарских ценностей над общечеловеческими, писатель показал, что классовая борьба составляет хотя и важную, но все же лишь часть тех огромных проблем, которые стояли и продолжают стоять перед человечеством, что необходимые для развития человечества гуманные ценности создаются, сберегаются и передаются из поколения в поколение не одним каким-то классом или прослойкой, но лучшими представителями всех слоев общества. Приняв социализм как идею, как гуманную альтернативу фашизму и антикоммунизму, он никогда не был настолько наивен, чтобы предполагать, что идея эта уже реально осуществилась в ГДР. Глубоко укорененный в славяно-балтийскую культуру еще в юношеские годы (он часто бывал в Литве, среди родственников его поляки и литовцы, жена Бобровского —литовка), он смог уже в годы войны, а затем в советском плену глубоко осознать свою главную тему и тогда уже писал много стихов.